Мирные решения требуют больше мужества и воображения, чем воинственные. Но что было бы альтернативой? Вспомним: «Чем дольше длится война, тем труднее становится мир и тем настоятельнее он нужен». (Эдгар Морин)
Вернер Винтерштайнер
Умный пацифизм
Агрессивная война России против Украины возмутила нас и объединила в солидарности с отважными украинцами. Однако в то же время это создало абсурдную ситуацию, о которой, кажется, мало кто знает. Идет война, и сейчас не принято думать о мире — кто так делает, тот занимается путинскими делами, безнадежно наивен, говорит по незнанию ситуации и т. д. Но особенно ввиду войны это должно быть самой естественной вещью в мире, чтобы попытаться найти выход из этой катастрофы. Вместо этого допускается только один путь мысли — война за победу, которая должна принести мир.
Пацифизм был дискредитирован и, возможно, сам сыграл в этом свою роль. В безудержных манифестах прославляется моральная исповедь, солидарность с жертвами иногда отходит на второй план, а пути к вожделенному миру отсутствуют. Однако вместо морального или даже пораженческого пацифизма умный пацифизм здесь следует отстаивать. Философ Оливия Мичерлих-Шенхерр называет это «политически мудрым пацифизмом» в отличие от чисто этического пацифизма. «Он ориентирован не только на руководящую ценность прекращения убийств как можно быстрее. Он также предусмотрительно взвешивает различные пути к этой цели, остается самокритичным, формирует коалиции и действует в нужное время». [1] Ему не нравится быть зовущим в пустыне, но он хочет стать указателем из пустыни.
Когда, если не сейчас?
Призывать к переговорам не означает утверждать, что условия уже созданы. Поэтому контраргумент о том, что это просто заморозит статус-кво и вознаградит Россию за ее агрессивную войну, не выдерживает никакой критики. Скорее, когда все переговоры кажутся бесплодными, еще важнее об этом подумать. Сейчас этим занимаются и высокопоставленные военные, такие как американский генерал Марк Милли, бывший генерал и глава ЦРУ Дэвид Петреус или отставные немецкие генералы Эрих Вад и Харальд Куят.
Когда все переговоры кажутся тщетными, еще важнее подумать об этом.
Очевидно, что ни у одной из сторон нет особых шансов на победу в обозримом будущем; ожидается долгая война на истощение. Это означает дальнейшее массовое разрушение инфраструктуры, экономики и природы Украины, массовые человеческие жертвы с обеих сторон и дальнейшее ослабление уровня жизни в России. Но это также означает огромные затраты на содержание войны. Надежда на то, что это приведет к массовым протестам с российской стороны, которые могут заставить Путина прекратить военные действия, по мнению экспертов, весьма мала. С другой стороны, опасения, что поддержка постоянных военных издержек и постоянного увеличения поставок вооружений может со временем рухнуть в западной коалиции демократических государств, гораздо более реальны. Поэтому было бы разумно искать альтернативы военному решению прямо сейчас.
Три пути к переговорам
С Путиным нельзя вести переговоры, потому что он диктатор? С диктаторами всегда вели переговоры, и переговоры с Путиным после начала войны, видимо, вылились в проект соглашения в начале апреля 2022 года.[2] Но затем, по словам тогдашнего главы израильского правительства Нафтали Беннета, переговоры были сорваны Западом.[3]
Предпосылкой для переговоров является то, что стороны конфликта, особенно Россия, видят в них более перспективную перспективу, чем продолжение войны. Есть три способа оказать давление на Россию: нанести на поле боя такие потери, что война станет невыносимой; ослабить страну санкциями и тем самым затруднить ведение войны; и/или ослабление России через международную изоляцию. Первые два пути исчерпаны. Эффект они, несомненно, дают, но, по мнению подавляющего большинства экспертов, ни к решению, ни к миру не приведут. Третий путь, с другой стороны, используется очень нерешительно и пренебрегается.
Верно то, что США, в частности, приложили усилия для создания широкой коалиции в ООН для осуждения российской агрессии. Но даже если было завоёвано большинство штатов, это было меньшинство в пересчёте на численность населения земного шара. А в санкциях участвуют только прямые союзники Запада. Но то, что Россия чувствует себя очень зависимой от согласия или нейтралитета глобального Юга, показывает быстрое заключение зерновых соглашений. Здесь Запад не мог изолировать Россию хотя бы потому, что инициатива исходила не от нее, а от Африканского союза. Игнорирование Западом интересов стран Юга до недавнего времени (ср. также кризис Covid-19) теперь возвращается к нему.
Надежда на глобальный Юг
Тем временем, однако, нейтральные государства неоднократно выходили на сцену и предлагали себя в качестве посредников: Турция, Израиль, Бразилия с тех пор, как Лула вступил в должность, и совсем недавно Китай. Это могло создать новую ситуацию, которая затруднила бы России продолжение войны. Запад должен разумно поддерживать, а не сопротивляться этому, а также сбалансировать неизбежные корыстные интересы посредников.
Другой силой, спящим гигантом, является международное гражданское общество. Пока не развилось широкое глобальное движение за мир. Чего можно было бы достичь, показывает его роль в прекращении войны во Вьетнаме. В то время так называемый Трибунал Рассела много сделал для дискредитации США как поджигателя войны. Сегодня такой трибунал должен был бы не только дискредитировать Россию во всем мире, но и функционировать как утопическое пространство гражданского общества, где генерируются новые идеи мира.
Другой силой, спящим гигантом, является международное гражданское общество. Пока не развилось широкое глобальное движение за мир.
Быть за переговоры не означает навязывать решения Украине. Ему нужны конкретные гарантии того, что его территориальная целостность будет сохранена, что российское вторжение не будет вознаграждено и что его безопасность сохранится и в будущем. Но интересы безопасности России, не путать с ее имперскими амбициями, также необходимо уважать. Нейтралитет Украины, демилитаризованная зона, размещение миротворцев и временное управление территориями ООН уже обсуждались.
Мирные решения требуют больше мужества и воображения, чем воинственные. Но что было бы альтернативой? Вспомним: «Чем дольше длится война, тем труднее становится мир и тем настоятельнее он нужен». (Эдгар Морин)
* Вернер Винтерштайнер. Профессор на пенсии, Университет Альпен-Адрия, Клагенфурт, Австрия.
Скоро будет опубликовано: Эдгар Морин. От войны к войне. С 1940 года до вторжения в Украину. Под редакцией Вернера Винтерштайнера и Вильфрида Графа в Turia + Kant. [на немецком языке, перевод с французского оригинала]
Примечания / ссылки
[1] https://www.fr.de/kultur/gesellschaft/philosophin-fordert-einen-politisch-klugen-pazifismus-92087549.html
[2] https://www.foreignaffairs.com/russian-federation/world-putin-wants-fiona-hill-angela-stent и https://www.infosperber.ch/politik/welt/ukraine-die-kampfpanzer-reichen-fuer-eine-kriegswende-nicht/
[3] https://www.berliner-zeitung.de/open-source/naftali-bennett-wollte-den-frieden-zwischen-ukraine-und-russland-wer-hat-blockiert-li.314871
